Дизайнеры должны слышать голос потребителя сердцем

В ноябре «Трансмашхолдинг» (ТМХ) представил премьер-министру России Михаилу Мишустину концепцию дизайна нового капсульного вагона. Все места в нем располагаются вдоль прохода и отделяются шторками. У каждого пассажира свой столик, USB-розетка, подсветка, полка для ручной клади и личных вещей. Кроме того, вагон дополняется душем и вендинговыми автоматами. Это не единственное решение ТМХ в части дизайна. Что еще могут ожидать пассажиры, «Известиям» рассказал шеф-дизайнер компании Евгений Маслов.

Дизайн сегодня

— 2020-й был годом дизайна в ТМХ. Почему машиностроители уделяют такое внимание дизайну? Насколько это важно для развития отрасли?

— Мы понимаем, что дизайну в компании сегодня придают гораздо большее значение. В любой успешной производственной компании этому направлению отдается от 15–20% ресурсов и бюджета. В ТМХ, например, разработана концепция собственного дизайн-языка, единая для всех продуктов. В этом году она была отмечена жюри международной премии в области промышленного и графического дизайна Good Design 2020 как лучшая в номинации «Транспорт». Good Design — белый кит любого дизайнера. Это мощная сила, которая ставит нас в один ряд с ведущими игроками и стимулирует двигаться дальше — как нашу креативную команду, так и в целом всех партнеров, которые участвуют в создании техники.

Дизайном мы называем не устаревшее понимание красоты, визуального образа, эстетики и стилистики. В современном мире это важное звено в бизнесе и его видении будущего. Дизайнеры объединяют информацию, поступающую от маркетологов, потребителей и рынка, и задают определенные векторы.

Роль этой дисциплины опасно недооценивать. Создание ради создания приводит к неудачам в промышленности, а главное — сложно сдвинуться в индустриальное и инновационное будущее, о котором мы постоянно говорим. Дизайн — один из главных стратегических инструментов по решению этих задач.

— ТМХ постоянно ориентируется на потребности пассажиров и запрашивает обратную связь. Но эффективно ли основываться на мнении обычных людей без профильного образования, которые плохо разбираются в дизайне?

— Главная цель дизайна в любой индустрии — человек. Больше того: человек завтрашнего или послезавтрашнего дня. Расшифровать его будущие нужды и потребности сложно, если использовать только математику маркетинга и финансовые показатели. Дизайнер делает это косвенно, эмпатически. По ответам в стиле «мы хотим это» или «мы хотим то» он может понять истинные нужды потребителей.

В транспортной индустрии дизайнеры спрашивают: «Что ты хочешь для комфортного перемещения, например, в поезде?» И на основе ответов респондентов, их опыта, желаний, мечтаний, воспоминаний из детства выстраивается картинка технологий и инноваций, которые нужно внедрить или разработать.

Дизайнеры всегда должны слышать голос потребителя, но слышать сердцем. Один из их главных инструментов — эмпатия.

— А как проходит работа с конечными пользователями транспорта — пассажирами?

— Как я уже говорил, дизайн — это 15–20% всего бизнес-процесса. Сюда входят постановка задачи и вопроса, потому что недостаточно просто сказать, что мы проектируем поезд будущего. На этом этапе мы еще не знаем, кто им будет пользоваться и какие технологии будут в нем применены, поэтому любой дизайн начинается с глубоких исследований, иногда культурологических. Порой дизайнеры в транспортной отрасли могут отправиться в профессиональное путешествие: записывать, что они чувствуют, как ощущают себя в качестве пассажиров. Они представляют себя потребителями и моделируют всевозможные ситуации: сценарий поездки, приема пищи, чтения книги, выхода, покупки билетов и прочее. Это творческое погружение в жизнь пассажира. Причем у каждого человека свои вкусы и предпочтения, которые связаны иногда с определенной территорией или культурным опытом. В одной стране любят розовый цвет, в другой — черный. Эти вещи всегда меняются, и, если дизайнеры будут строить проекты только на основе своих предпочтений, получится, что они проектируют поезд для себя. Если они максимально погружаются в жизнь потребителя, тогда действительно появляется продукт, к созданию которого подключаются уже инженеры, технологи, разработчики.

Дизайн завтра

— Иногда появляются непривычные решения. Например, в концепте некупейного модульного вагона для поездов дальнего следования есть шкаф посреди купе и дверь между соседними местами. Как возникают такие идеи?

— Тоже на основе желаний людей. Есть понятия путешествия, багажа, приватности пространства и прочее. Решение со шкафом в центральной части купе — эксперимент по созданию новых ощущений в поезде. В какой-то степени это непривычно, но всё новое непривычно.

Отмечу, что пока мы говорим о формировании прототипа — это часть проектного процесса, поэтому мы и говорим о том, что мы показали концепт нового некупейного вагона. В нем показано не одно решение, а несколько разных. В результате мы имеем возможность открытого диалога с потребителями.Задаем конкретные вопросы: что вы перевозите, как вам удобно, комфортно ли лежать, действительно ли вы хотите забиться в угол и чувствовать себя защищенно? Это тестовая фаза дизайн-процесса. Затем, на основе пожеланий пассажиров, мы будем дорабатывать концепт и совершенствовать продукт.

— А как пришли к капсульным вагонам? Они еще меньше похожи на привычный поезд: боковые полки — скорее мини-комнаты.

— Это тренд нашего времени. Раньше было легче создавать пространство, которое служило одновременно для длинных и коротких путешествий, семейных и персональных. Все уживались, и долгое время ничего не менялось. Сейчас люди хотят от предметов и объектов большего, им нужно, чтобы они соответствовали конкретным сценариям. Например, человек едет из Москвы в Петербург на поезде. Что ему нужно? Во сколько он садится в поезд, надо ли ему уснуть, поесть, пообщаться? В современном мире мы должны создавать огромные спектры решений для узких задач. Капсулы базировались на исследованиях по таких видам путешествий, когда людям надо уединиться, выспаться и почувствовать себя в своем маленьком мире. Может, они попали в поезд после рабочего дня, например. Плюс это веяние времени: экологическая защита, максимальный комфорт и сохранение личного пространства. Как компания, которая смотрит в будущее, мы это понимаем, поэтому и предлагаем такие решения.

— Насколько сложно увеличивать размеры при необходимости оставаться в четких габаритах? Например, новые вагоны в габарите Т шире на 28 сантиметров и длиннее на 73 сантиметра. При этом пассажирский салон увеличился почти на три метра. За счет чего удалось этого достичь?

— Это было стратегически инновационное решение. Оно позволило добавить нам немного пространства к длине и ширине, но одновременно мы перекомпоновали этот вагон. В результате сейчас человек почти любых габаритов может свободно идти по салону — больше нет свисающих в проход ног. Это решается как технологически — новые материалы, меньшая толщина, — так и эстетически. Размер вагона увеличивается не только за счет дополнительных сантиметров. Благодаря дизайну он может выглядеть просторнее.

— Один из ключевых проектов этого года у ТМХ — поезд метро «Москва-2020». У него много преимуществ: широкие двери, бесшовные межвагонные переходы. На чем делался акцент при его создании?

— Тема городского транспорта для нас — одна из ведущих. Она позволяет создавать не только новые продукты, но и новые образы. Мы знаем, что метро для Москвы — больше, чем транспорт. Это визитная карточка, символ, гордость. При проектировании эти категории были обозначены для дизайнеров как основные. Нужно было создать не просто удобный и современный метропоезд, а нечто знаковое — определенный узнаваемый символ, о котором говорят: такого больше нигде нет. Это достигается через материалы, текстуру, технологические наработки, интерактивные поверхности. Задача была амбициозная.

Дизайн послезавтра

— Как быстро устаревает такой дизайн? Требования пассажиров меняются стремительно.

— Почти одновременно с проектом «на завтра» дизайнеры и инженеры создают проект «на послезавтра». Мы примерно знаем, какие технологии и инновации хотим внедрить в следующем поезде. Если спустя время появится новый стандарт, например, зарядного устройства, мы к этому готовы. Более того, при проектировании технологической базы уже закладываются решения по быстрой замене определенных элементов на более современные. Соглашусь, жизненный цикл вагонов довольно долгий, но внутри можно многое модернизировать.

— А сам дизайн? Например, кресел или интерьера.

— Это больше творческая история. Есть мнение, что, когда ты создаешь дизайн открыто и красиво, он не будет устаревать со временем, напротив — раскрываться по-новому. Пример — наши старые вагоны метро. Они выглядят скорее родными. Или автомобили: некоторые уже через 2–3 года кажутся устаревшими, а некоторые — раритетными. Речь идет о своеобразной проверке дизайн-проектов: устареют ли они или их будут ценить еще больше.

— В поисках смелых идей ТМХ выступил генеральным партнером Всероссийского ежегодного конкурса генеративного дизайна «2050.ЛАБ». Что это за метод проектирования?

— Генеративный дизайн — новая система. Из других сфер мы знаем, что компьютер позволяет просчитывать разные ситуации с гораздо большей скоростью, чем человеческий мозг. В любой проектной работе есть процессы, которые требуют времени человека. В генеративном дизайне создание нового решения остается не за человеком, а технические, математические процессы, проработки и проверки отдаются машине. На основе этого она выдает огромное количество вариантов — из них человек может выбрать то, что нужно. Этот принцип в дизайне используется даже больше, чем в инженерии. Инжиниринг оперирует огромными базами данных: компьютер просчитывает их в триллионы раз быстрее, чем человек, и результаты, как правило, получаются почти идеальными. Можно сравнить с эволюцией: нужны миллиарды лет, чтобы что-то стало идеальным. Сначала идет одна проба, затем другая, третья, четвертая и так далее. Что-то не получается и отмирает, что-то остается и кажется нам совершенным, но на этот идеал потрачены миллиарды лет. То же самое с генеративным дизайном. Он позволяет обработать миллиарды вариаций какого-либо объекта и показать его идеальное воплощение.

— Если говорить о будущем, то всё стремится к этому?

— В рутинных процессах — да. Это как раз тот вопрос, которым чаще и чаще задаются дизайнеры и инженеры: где границы творчества человека и машины? Понятно, что компьютер быстрее и лучше просчитает технические решения. Но вектор всегда остается за человеком и его творческим разумом.